Обучение
Методичка

Методология комплексной экспертной детекции психолого-психоф изиологических признаков достоверности/не достоверности показаний лиц с различным процессуальных статусом.

Автор: эксперт психолог, полиграфолог,

директор «Экспертного бюро судебной психофизиологии

и поведенческого анализа»,

руководитель департамента судебных экспертиз

в АНО ДПО «Академия Детекции Лжи»

к.п.н. Макаренко Ирина Александровна

В настоящее время судебная экспертиза применительно к детекции характеристик достоверности/недостоверности показаний лиц с различным процессуальным статусом остается по сути «terra incognita». Вместе с тем, отдельные публикации в юридической периодике, а также практика обращений правоохранительных органов к экспертам-психологам свидетельствуют о том, что потребность в судебно-психологических экспертизах этой категории при расследовании и рассмотрении уголовных дел различных категорий крайне высока, как на стадии предварительного расследования, так и на стадии судебного разбирательства.

Решение данной задачи на современном этапе частично осуществляет однородная судебная психофизиологическая экспертиза с применением полиграфа. При этом отсутствие единой практики оценки судами заключений данного типа экспертизы как доказательства по уголовному делу, отсутствие четко закрепленного методологического подхода к производству таких экспертиз, возрастные, психофизиологические и соматические ограничения возможности применения инструментальной детекции к той или иной категории лиц делают актуальными требования к повышению объективности, всесторонности и полноты исследований (в соответствии с действующим Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»). Как указывают ведущие полиграфологи России, вывод полиграфолога может быть либо категорическим условным, либо вероятным. Действительно, поскольку число возможных вариантов расследуемого события не является конечным, а данные, содержащиеся в материалах уголовного дела, используемые экспертом при проведении ПФИ, преимущественно, нельзя считать доказанными, вывод об обстоятельствах формирования в памяти человека образов, связанных с событием, послужившим поводом для проведения ПФИ, следует давать в вероятной форме. Такой подход не противоречит процессуальным требованиям к экспертным выводам, но по сути не отвечает одному из базовых принципов экспертного заключения – принципу определенности. Принцип определенности заключается именно в недопустимости неопределенности выводов эксперта. Вероятностная форма заключения не будет служить ни обвинительным, ни оправдательным доказательством в силу вытекающего из презумпции невиновности и не знающего исключений правила: приговор не может основываться на предположениях, а доказательства - не предположения, а фактические данные. В связи с чем очевидным представляется необходимость стремления к категоричной форме выводной информации эксперта, при котором он дает совершенно определенные, однозначно трактуемые и обоснованные ответы на поставленные вопросы, а выводы, к которым пришла экспертиза, можно проверить или они вытекают логически из описания и хода рассуждений. Именно эта форма ответов и заключения может быть признана судом надлежащим доказательством и лежать в основе судебных решений.

В этой связи значимо, что Министерство юстиции РФ в утвержденном перечне родов (видов) экспертиз и экспертных специальностей относит область психофизиологических исследований к специальности «Исследование психологии и психофизиологии человека» (код специальности 20.1.). Соответственно, для решения задач детекции признаков достоверности/недостоверности показаний лиц с различным процессуальным статусом целесообразно использование всего спектра специальных познаний в области психологии и психофизиологии путем реализации комплексной психолого-психофизиологической экспертизы, включающей в себя неинструментальные и инструментальные методы исследования.

Комплексная психолого-психофизиологическая экспертиза не подменяет собой узкоспециальные психологическую и психофизиологическую экспертизы, однако при расследовании наиболее сложных преступлений и преступлений в условиях неочевидности объединение возможностей психологии, психофизиологии и полиграфологии приводит к новому качеству доказательственного значения заключения экспертов по сравнению с заключениями однородных экспертиз.

Данный подход, во-первых, решает задачи методологического уровня, так как опирается на признанные в научном мире теоретические и практические специальные познания в областях клинической психологии, физиологии центральной нервной системы, физиологии высшей нервной деятельности и сенсорных систем, психофизиологии, специальной психологии, юридической психологии, экспериментальной психологии; во-вторых, увеличивает валидность и надежность экспертного исследования; в-третьих, эффективно решает поставленные процессуальные задачи при обследовании лиц, имеющих противопоказания к процедуре тестирования на полиграфе, либо отказавшихся от этого исследования и, в-четвертых, позволяет сделать эксперту категоричный вывод.

Изучению феноменов, связанных с сокрытием и искажением информации, поиску объективных методов их выявления посвящены работы психологов, социологов, филологов, юристов. В соответствии с методологией современной клинической психологии и психофизиологии, для адекватного отражения субъективных механизмов когнитивных, мотивационных и поведенческих особенностей искажения информации необходимо четкое представление функционирования механизма скрываемого обстоятельства в психике человека. В соответствии с моделью Л.Б. Филонова само намерение скрыть какую-либо информацию имеет сильное мотивационное значение, появление такого мотива влечет за собой образование своеобразного «очага аффекта», возникающего на фоне нормально функционирующей психики. Поскольку происходит дезорганизация всей системы деятельности субъекта, в организме образуется защитная система с целью освобождения от этой травмирующей психику ситуации. Анализ отечественной и зарубежной литературы позволяет выделить информативные признаки-индикаторы защиты скрываемой информации путем лжи и обмана, подразделив их на статические и динамические кластеры. Под статическими индикаторами принято понимать индивидуальные особенности психического статуса личности, ее ведущий клинический радикал и устойчивое мотивационное поле. Динамические индикаторы защиты скрываемой информации имеют основу и психологическую эффективность определения только в сравнительном анализе с индивидуальным кластером поведенческой и психической активности личности. Динамические индикаторы дифференцируются по векторам оценки речи, кинезиологического поведения (мимика и пантомимика), особенностей изменения функционирования вегетативной нервной системы.

С учетом задач, стоящих перед экспертом в ходе детекции психологических признаков достоверности/недостоверности показаний лиц с различным процессуальным статусом, методологически целесообразно проведение комплексного экспертного исследования, с поэтапным включением следующих основных этапов диагностики:

  1. Бесконтактная психодиагностика исследования обстоятельств уголовного дела (материалов проверки), а также материалов, характеризующих подэкспертного (в том числе его психиатрического, социального и криминального анамнеза), особенностей вариации дачи им показаний путем психологического анализа представленных материалов. Результаты данного анализа позволяют составить ориентировочный профиль личности и ведущей мотивации к даче показаний по расследуемому делу, либо отказу от них, а также ориентировочный профиль степени и качества владения подэкспертным информационными, пространственными, статическими, динамическими и временными характеристиками излагаемых событий.
  2. Объективное нейропсихологическое обследование спектром тест-проб на праксис, реципрокную координацию, гностических и когнитивных проб (методологический подход А.Р. Лурия), направленное на изучение возможных отклонений и дефицитарности высших психических функций обследуемого.
  3. Психопатологическое исследование анамнеза жизни и возможных отклонений и дефицитарности личностной и эмоционально-волевой сфер путем направленной клинической беседы с подэкспертным.

Результаты второго и третьего этапов исследования позволяют сделать вывод о том, способен ли подэкспертный адекватно отображать окружающую действительность, запоминать воспринятое и пережитое, сохранять в памяти эти сведения; способен ли он к узнаванию ранее воспринятого как в отношении предметов и явлений неживого мира, так и в отношении живых объектов, и воспроизводить ранее воспринятый материал; способен ли субъект в полном объеме понимать суть происходящего, адекватно воспринимать людей, события и время, в котором эти события происходили; ориентирован ли он в реальности, способен ли понимать и сознательно отображать контекст (социальный и правовой) происходящих событий – то есть ответить на один из ключевых вопросов исследования: сохранна ли потенциальная способность подэкспертного к даче адекватных (соответствующих воспринятому) показаний. Анамнестическое исследование и определение наличествующего на момент обследования психического статуса позволяет также определить наличие либо отсутствие противопоказаний к неиструментальной детекции информации и психофизиологическому исследованию с использованием полиграфа.

  1.     Классическое психодиагностическое обследованием путем применения тестовых заданий, проб, методик, позволяющее составить профиль личностных и мотивационно-поведенческих черт подэкспертного для анализа его статических индикаторов и соотнесения их с профилем поведенческой активности лица, совершившего исследуемое преступление (для подозреваемые либо обвиняемых), либо лица, в отношении которого совершено преступление (для потерпевших).
  2.     Психологическое исследование динамических кластеров подэкспертного. Данный уровень диагностики необходимо разделить на исследование динамических кластеров психической активности обследуемого лица в рамках клинической беседы на нейтральные и контрольные (имеющие субъективный личный смысл для подэкспертного) темы, и исследование динамических кластеров психической активности в рамках психологической беседы в форме ретроспективного воссоздания семантических пространств по обстоятельствам расследуемого события. Психологическими методами фиксируется и оценивается субъективная вариативность прагматического, синтаксического, психосемантического аспектов речи, психолингвистические признаки, паралингвистическая наполненность речевого репертуара и речевых конструкций, анализ пантомимической и мимической вовлеченности, включая траекторию сигналов глазного доступа. Результаты данного этапа обследования позволяют выявить индивидуальный кластер поведенческой активности обследуемого лица (включая его речь), после чего данный кластер необходимо соотнести с реализуемым подэкспертным кластером по теме, имеющей значения для расследования, т.н. «релевантный кластер». Целью сопоставительного анализа кластеров является выявление идентификационно-значимых критериев, наличие либо отсутствие которых позволяет оценить баланс психологических признаков достоверности и недостоверности сведений, сообщенных подэкспертным, в структуре адекватности владения информационными, пространственными, статическими, динамическими и временными характеристиками излагаемых событий в совокупности с имеющейся картиной кинезиологического рисунка психической деятельности подэкспертного.
  3.     Выявление значимых психофизиологических реакций и установление возможного намеренного искажения информации, касающейся исследуемых событий, психофизиологическим инструментальным методом выяснения скрываемой информации в виде направленного опроса с применением полиграфа.

Приоритет в формулировании генерального принципа психофизиологического метода выявления скрываемой информации принадлежит советскому психологу А.Р. Лурия, который писал, что «единственная возможность изучить механику внутренних «скрытых» процессов сводится к тому, чтобы соединить эти скрытые процессы с каким-либо одним из одновременно протекающих рядов, доступных для объективного наблюдения процессов, в которых внутренние закономерности и соотношения находили бы свое отражение».

Совокупность образов, прямо или случайно связанных с преступлением, породившим сильное эмоциональное переживание, образует в памяти человека прочный комплекс. Искусственная активизация одного из элементов этого комплекса, даже против воли субъекта, автоматически воссоздает в сознании все его элементы. Использование полиграфа позволяет объективно отразить субъективную значимость того или иного стимула для индивида. Психофизиологические реакции обследуемого, являющегося носителем идеальных следов события и обстоятельств, фиксируются полиграфом с помощью датчиков, закрепленных на различных частях тела участника процедуры. Поскольку психофизиологические реакции, в известной мере, являются «индикаторами» образов, сформировавшихся в памяти человека, в результате исследования возможно установление причинно-следственной связи выявленных реакций на значимые стимулы с диагностируемыми образами, отражающими событие, послужившее поводом для проведения ПФИ.

Таким образом, в соответствии с вышеизложенным и данными практической апробации предложенного метода, автор имеет возможность высказаться категорично о том, что в отношении надежности и валидности экспертного исследования, применение на практике описанного комплексного, реализуемого на шести уровнях диагностики, психолого-психофизиологического экспертного исследования, позволяет объективно минимизировать статистическую вероятность ошибки в выводах эксперта, выводя ее за границы критических значений, а также позволяет эксперту пользоваться категоричной формой выводной информации по проведенному исследованию.

Хотите мы вам перезвоним?

Наверх
Заказать звонок